Хрустальная ложь

Эпилог

Шесть лет спустя

Тихое утро, наполненное мягким светом нью-йоркского рассвета, проникало сквозь высокие окна спальни. Виктор проснулся первым, как всегда, но не спешил открывать глаза полностью. Он чувствовал тепло тела Валерии, её ровное дыхание на своей груди. Спустя шесть лет, несмотря на все битвы, взлёты и падения, он по-прежнему не мог на неё наглядеться. Каждый день с ней был подарком, каждое утро — чудом. Он медленно открыл глаза, наблюдая, как первые лучи солнца играют в её чуть растрёпанных волосах.

Её губы были приоткрыты в лёгкой улыбке, словно ей снилось что-то прекрасное. Виктор осторожно наклонился, поцеловал её в висок, потом нежно провёл пальцем по её скуле. Валерия вздрогнула, но не проснулась. Он снова поцеловал её, на этот раз чуть дольше, мягче, в уголок губ. Она тихо простонала, прижимаясь ближе, и медленно открыла глаза. Карие омуты встретились с его голубыми, и в них зажёгся огонь нежности, который ни время, ни испытания не смогли потушить.

— Доброе утро, моя змейка, — прошептал Виктор, его голос был хриплым от сна и желания.

— Ммм… — она протянула, потянувшись и обвив его шею руками. — Самое доброе.

Их поцелуй был долгим. Не страстным, не требующим. Он был наполнен нежностью, глубокой привязанностью, пониманием и благодарностью за каждый новый день вместе. Их любовь была как старое, выдержанное вино — с годами становилась только крепче, насыщеннее, глубже. В их прикосновениях, в лёгких поцелуях, в том, как они просто смотрели друг на друга, читалась история, вымощенная доверием и преданностью.

Валерия, отстранившись, погладила его по щеке.

— Пора вставать, мистер Энгель. У нас сегодня много дел. Клан и прокуратура не будет ждать.

Виктор лишь крепче прижал её к себе, уткнувшись носом в её волосы.

— Ещё чуть-чуть. Побудь со своим мужем, королева. Мне нужно надышаться тобой.

Она засмеялась, её смех был звонким и счастливым.

— Вечно ты так.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вихрем ворвались две маленькие фигурки. Алессандро, с растрёпанными волосами и сияющими карими глазами, бежал впереди, а Амалия, хоть и медленнее, но с той же решимостью, следовала за ним.

— Мама! Папа! — кричали они в унисон, прыгая на кровать.

Виктор, улыбаясь, тут же подхватил Амалию, усаживая её к себе на грудь. Маленькая принцесса Энгель-Андрес, в пижаме с единорогами, тут же обвила его шею.

— Папа, папа! Алессандро опять прятал мой карандаш!

Валерия, смеясь, притянула к себе Алессандро, который тут же зарылся лицом ей в шею.

— Ну-ка, Алес, почему ты прячешь карандаши у сестры?

— Я играл в детектива! — гордо заявил мальчик.

Следующие полчаса прошли в нежном хаосе. Родители отвечали на бесчисленные вопросы детей: иногда милые — "почему солнце жёлтое?", иногда смущающие — "почему вы целуетесь так долго?", на которые Виктор лишь загадочно улыбался, а Валерия краснела.

Виктор, поглаживая Амалию по голове, улыбнулся.

— А знаете, что? Скоро мы поедем в Рим. К бабушке Эмилии, к дедушке Киллиану, и к бабе Адель, и деду Валериану.

Глаза Алессандро расширились. Он любил Италию, там всегда было много солнца и вкусной пасты.

— Правда?! И к дяде Алану с тетей Селиной? И к тете Лу тоже?

— Конечно! — ответила Валерия.

Но радовалась больше всех Амалия. Её глаза, полные голубого света, загорелись. Она подозрительно сильнее любила Италию, чем Алессандро. Может быть, потому что чувствовала там что-то родное, Андресовское. Она уже с юных лет проявляла интерес к картам, к истории кланов, к рассказам о "Королеве Андрес" — её матери.

Алессандро, хоть и любил Италию, больше всего любил свои игрушечные пистолеты и погони. Но он тоже был очень рад.

Виктор посмотрел на Амалию, на её сияющее лицо, и переглянулся с Валерией. В их взглядах читалось понимание: этот маленький, любознательный хаос в пижаме с единорогами, с голубыми глазами и неукротимым духом, однажды возьмёт на себя бразды правления.

Валерия улыбнулась. Дом был полон любви, смеха и новой надежды. И никакая ложь, никакие давние проклятия не могли помешать им быть счастливыми.

Выходные проходили на удивление спокойно. Послеполуденное солнце лилось сквозь огромные окна, играя на мягких тонах мебели, отражаясь в зеркалах и бронзе. Воздух был пропитан ароматами свежесваренного кофе, ванили и едва уловимым детским запахом, смешанным с дорогими сигарами Виктора.

Валерия сидела в глубоком кресле у камина, набросив на плечи кашемировый плед, и читала детям книгу. Её волосы теперь были чуть длиннее, а в глазах, хоть и по-прежнему глубоких, появилось мягкое сияние. Маленькая Амалия, миниатюрная копия отца с её пронзительными голубыми глазами, прижималась к матери, внимательно слушая. А Алессандро, бойкий и энергичный мальчик, с карими глазами матери и таким же неукротимым духом, гонял по ковру с игрушечным пистолетом, имитируя перестрелку. Звуки его "пиу-пиу" и тихий, сосредоточенный голос Валерии сливались в гармоничный фон, который Виктор был готов слушать часами.

В этот вечер раздался звонок в дверь. Негромкий, но достаточно настойчивый, чтобы привлечь внимание. Валерия подняла голову, а Алессандро замер на месте, его пистолет опустился.

— Кто это может быть? — улыбнулась Валерия, откладывая книгу.

Виктор вышел из кабинета, его галстук был чуть ослаблен, а в руке он держал стакан с виски. Он уже знал. Его люди доложили о прибытии частного самолёта Андрес за несколько минут до звонка. Он улыбнулся Валерии, его глаза были полны нежности.

— Наши "друзья", кажется, решили навестить.

Он подошёл к двери. На руках у него, как по привычке, оказалась Амалия, которая тут же обхватила его шею. Когда двери распахнулись, на пороге стоял Алан Андрес. За эти восемь лет он повзрослел, его лицо стало более мужественным. Рядом с ним стояла Селина, расцвевшая, со смеющимися глазами и обворожительной улыбкой, её рука лежала на локте Алана.

Алан выглядел чуть неловко, но взгляд его сразу нашёл Валерию. — Лери. Виктор.

Селина, не церемонясь, издала визг радости.

— Лери!

Она рванулась вперёд, обнимая Валерию так крепко, что та чуть не задохнулась. Их смех наполнил холл, отгоняя последние отголоски прошлого. Алессандро, осмелев, тут же подскочил к Алану, разглядывая его с любопытством.

— Привет, дядя Алан, — сказал мальчик, указывая пистолетом на гостя. — Хочешь поиграть?

Алан, смущённый и умилённый одновременно, опустился на одно колено.

— Привет, Алес. С удовольствием.

Тем временем Селина уже успела оттащить Амалию от Виктора, щебеча с ней и кружа по холлу.

— Моя маленькая Амалия! Как же ты выросла!

Виктор и Алан обменялись взглядами. В них не было прежней вражды, лишь глубокое, выстраданное уважение. Они кивнули друг другу, и Виктор жестом пригласил их войти.

— Проходите. Кофе? Или что покрепче? — улыбнулся Виктор.

Они прошли в гостиную. Атмосфера была невероятно уютной. Пылал камин, отбрасывая тёплые тени. На низком столике стояли чашки с кофе, блюдо со свежим печеньем, которое испекла Валерия. Разбросанные на ковре детские игрушки, книги, подушки создавали ощущение живого, обжитого пространства.

Алан огляделся. Его взгляд задержался на совместных фотографиях на каминной полке: Валерия и Виктор на свадьбе, счастливые, сияющие; потом они же, но уже с маленькими Амалией и Алессандро на руках. Он видел мир, который мог бы быть разрушен его действиями, но который Валерия и Виктор отстроили заново, ещё крепче и прекраснее.

Селина уже сидела на полу с детьми, Алессандро демонстрировал ей свои навыки стрельбы, а Амалия показывала свои рисунки. Валерия подошла к Алану, положила руку ему на плечо.

— Рада тебя видеть, братишка. Ты выглядишь хорошо.

Алан повернулся к ней, его взгляд был полон искреннего раскаяния и облегчения.

— Ты тоже, систр. Амалия и Алессандро… они чудо.

В этот момент Виктор подошёл к ним, протягивая Алану стакан виски. Их глаза встретились.

— Прошлое осталось в прошлом, Алан. Здесь — только семья.

Алан кивнул, принимая стакан, его губы тронула легкая улыбка. Он видел, что этот дом, этот мужчина, эта женщина и эти дети — это был настоящий дом. Не стены, не фамилия, а любовь и мир, который они создали, преодолев все проклятия. И он, Алан, наконец-то был его частью, пусть и приходящим гостем.

Селина рассмеялась звонко, когда Алессандро "застрелил" её, и Валерия улыбнулась, глядя на эту сцену. Виктор обнял её сзади, его подбородок лёг ей на макушку, и они вместе наблюдали за радостным хаосом.

Атмосфера в гостиной была настолько тёплой, что даже воспоминания о былых раздорах казались далёкими. Селина, Алессандро и Амалия весело играли на ковре, смех детей наполнял пространство. Виктор и Валерия наблюдали за ними, прижавшись друг к другу.

Внезапно Алан кашлянул, привлекая к себе внимание. Его лицо, до этого расслабленное, вновь стало серьёзным.

— Дети, — обратился он к Алессандро и Амалии, — а не хотите ли вы пойти поиграть с дядей Рико? У него, кажется, есть для вас новые игрушки.

Дети, едва заслышав про дядю Рико и игрушки, тут же сорвались с места. Алессандро, прихватив свой пистолет, радостно побежал в сторону двери, за ним, не менее восторженная, направилась Амалия. Селина, улыбнувшись, поцеловала каждого из них в макушку и направила к Рико, который уже ждал их в холле.

Когда дети скрылись из виду, в комнате повисла тишина, ставшая напряжённой. Алан сделал глубокий вдох.

— Мне нужно вам кое-что сообщить.

Валерия и Виктор обменялись взглядами. Они чувствовали, что что-то изменилось.

— Врачи… — Алан запнулся, глядя на свои руки. — Я не могу иметь детей.

Валерия замерла. В её глазах мелькнуло понимание, а затем беспокойство. Клан Андрес. Без наследника. Это было большой проблемой.

— Мы поговорили с родителями, — продолжил Алан, его голос был глухим. — Киллиан и Эмилия… они очень тяжело это приняли. Но мы сошлись во мнении, что клан не может остаться без продолжения. И подумали, что через несколько лет можно будет объявить кое-кого другого наследником.

Валерия и Виктор переглянулись. Виктор сжал её руку, его взгляд был твёрд.

— Наши дети носят двойную фамилию, Алан. Энгель-Андрес.

Селина, которая всё это время стояла рядом, наблюдая за братом с грустью, тут же обняла Алана и поцеловала его в плечо. Её глаза сияли пониманием и поддержкой.

— А вы не против, — обратилась она к Виктору и Валерии, — чтобы кто-то из ваших детей принял этот пост?

Валерия переплела свои пальцы с пальцами Виктора, крепко сжимая их. Она задумалась, представляя будущее своих детей.

— Алессандро… — начала она, её взгляд скользнул в сторону двери, где скрылись дети. — Ему нужен Нью-Йорк. Он пойдёт по стопам Виктора.

Она сделала паузу, а затем посмотрела за окно, где Амалия, несмотря на свой нежный возраст, уже командовала Алессандро в какой-то новой игре. Валерия и Виктор синхронно хмыкнули.

— Но вот Амалия… — Валерия улыбнулась.

Виктор усмехнулся, его взгляд был полон гордости.

— Моя госпожа растит из неё маленький хаос. И будущую королеву.

Алан улыбнулся, и на его лице впервые за весь разговор появилось искреннее облегчение.

— Почему-то так и думал. Она… в ней столько от Эмилии, и от тебя, Лери. Этот взгляд… это упорство.

Они долго обсуждали детали, пока не пришли к решению. До совершеннолетия Амалия будет жить, тренироваться и учиться в Нью-Йорке, рядом с родителями. Она получит лучшее образование, лучшую подготовку, какая только возможна. А потом, когда ей исполнится восемнадцать, она переедет в Италию. Конечно, только если сама захочет, но Валерия знала, что захочет. Малышка ведь Андрес до мозга костей и уже с юных лет проявляет ярко выраженные лидерские качества, пусть иногда и жестокие.

Валерия посмотрела на Виктора, её взгляд был полон вопросов. Он лишь улыбнулся, его глаза сияли.

— Как моя госпожа приказала, так и будет, — сказал он, его голос был полон уверенности. — А наша принцесса справится со всем.

Алан кивнул, его лицо наконец-то обрело покой.