Летний лагерь свингеров

Глава 101

Когда она достаточно успокоилась, чтобы оторваться от меня, она перекинула ногу мне на голову и подползла к изголовью кровати. Я сел и повернулся, чтобы ползти за ней. Она перевернулась на спину, и когда я приблизился к ней между ног, она покачала головой.

— Иди, оседлай мою грудь, — сказала она.

Я повернул к ней голову.

—Мой рот немного устал, и моя киска определенно слишком чувствительна сейчас. Так что, — сказала она, обхватив свою грудь, — ты можешь трахнуть их.—

Я был смущен, и это было видно.

Сьюзан засмеялась надо мной. Это был нежный, но все же смех. Она жестом попросила меня оседлать ее грудь, и я медленно повиновался. Я понятия не имел, как я собирался трахнуть ее сиськи.—

— Упс, — сказала она. —Я забыла. Возьми в верхнем ящике тумбочки лосьон.—

Я сделал, как было сказано, передав ей бутылку. Она брызнула щедрым количеством в долину между ее грудями, немного намазала на кончик члена. Лосьон был прохладным, и мой член дернулся от ощущения.

Она втирала лосьон в грудь, а затем смазала остальную часть моего члена. Я с удивлением наблюдал, как она обхватывает свои груди и сталкивает их вместе.

—Теперь, — сказала она, — трахни меня.—

Глядя на нее сверху вниз, я был смущен. И я начал паниковать, задаваясь вопросом, что делать и не желая выглядеть глупо.

—Положи свой член мне между сисек—, мягко сказала она, понимая, что я потерялся.

Я посмотрел на ее грудь, ее соски очень близко друг к другу. Затем, я наконец-то всунул его. Она улыбнулась, когда я расслабился, сдвинув скользкую головку моей эрекции между предложенными холмиками.

Ощущение было таким, какого я никогда не испытывал. Это не было похоже на ее киску или ее рот, это было ... более мягко. Но идея засовывать туда-сюда между ее сиськами была очень эротичной. Я начал это делать, и она снова улыбнулась, закрыв глаза и проведя языком по губам.

Я прокачивал свой член между ее грудей, наслаждаясь тем, как головка высовывает верхнюю часть ее декольте. Лосьон быстро прогревался от я моих толчков, и я вскоре от удовольствия вскрикивала каждый раз, когда чувствительная головка моего члена проходила через ее ложбинку.

Я тянул в течение, возможно, трех или четырех минут, прежде чем удовольствие переполняло меня, и я чувствовал, что скоро кончу. Она увидела это на моем лице и внезапно отпустила свою грудь и обхватила правой рукой мой член. Она начала гладить мой член рукой, направляя кончик на ее открытый рот.

Я кончил со стоном, и первый выстрел приземлился ей на щеку и губы. Она быстро отрегулировала направление, и остальные мои рывки приземлились ей в рот или на губы. Когда мои рывки, наконец, остановились, я согнул бедра вперед. Она обернула губы вокруг моей головки и высосала оставшуюся сперму из моего члена. Она улыбнулась мне, отпуская мой пенис, а ее губы и щеки были покрыты жемчужными линиями моего семени.

Левой рукой она быстро вытерла шальные капли, и слизывала их с пальцев. Когда ее лицо было чистым, она улыбнулась мне.

— Я умираю с голоду, — сказала она. —Как насчет пообедать вместе?—

***

Пару дней спустя, в среду, я разговаривал со Сьюзан в клубе после завтрака, когда ее искал мужчина по имени Билл. Он и его жена были одной из пожилых пар, которые приехали в прошлые выходные, и я знал его только смутно.

Он хотел поговорить со Сьюзан о показе фильмов той ночью. Так как они не ушли далеко, я мог легко подслушать их разговор. Как оказалось, он владел несколькими кинотеатрами, и привез с собой проектор и несколько фильмов. Он хотел показать новые фильмы.

Сьюзан была полностью за, и вскоре распространились слухи, что в тот вечер в клубе будут фильмы. Мама и папа решили, что я достаточно взрослый, чтобы смотреть, но Эрин — нет. Эрин не слишком хорошо восприняла эту идею и дулась большую часть утра. Карен Делозье, однако, предложил позволить молодым девушкам ночевать в их каюте, и Эрин быстро оживилась.

За последние дни у Джины и Кендалла появились быстрые друзья, и мне постепенно становилось комфортно рядом со старшей девочкой, хотя я все еще не знал, что с ней делать. Временами она была невероятно остроумной и проницательной, а затем совершенно невежественной. Как будто у нее иногда не было здравого смысла. И она принимала свою красоту как должное. Она не была зациклена на этом, но мало что делала, чтобы доказать это.

Джина, Кендалл и я провели большую часть дня, валяясь на плоту, нежась на солнце и купаясь. Мы все были в восторге от фильмов той ночью. Билл даже поехал в город и взял несколько больших мешков попкорна для всех.

После ужина он начал настраивать киноэкран и проектор, в то время как большинство мужчин и мальчиков постарше помогали передвигать диваны и расставлять стулья. Все младшие дети заняли передние диваны, как он включил первый фильм. Джина, Кендалл и я тусовались в конце импровизированного кинотеатра. Нам всем очень понравился фильм. Иногда приятно чувствовать себя ребенком, особенно когда никто не ждет, что ты повзрослеешь.

Детский фильм закончился где-то в девять часов, и большинство из детей легли спать. В то время как последняя катушка перематывалась, мы трое в основном валяли дурака, ожидая начала взрослого фильма.

Когда это случилось, Джина, Кендалл и я сели на один из задних диванов. На самом деле было не так много взрослых, так как были дети, и диваны по обе стороны от нас были пустыми. Я сидел на конце дивана с Джиной справа от меня и Кендалл в дальнем конце.

Когда Билл выключил свет, я неуверенно обнял Джину. Когда она просто посмотрела на мою руку на правом плече, я запаниковал. Затем, с усмешкой, она прислонилась ко мне.

Фильм начался, но я не обращал особого внимания. Я наслаждался чувством, как Джина прижимается ко мне, а моя рука крепко обнимает ее, и крепко держит. Я оглядел голову Джины, и Кендалл улыбнулась мне. Когда она повернулась, чтобы посмотреть фильм, я поцеловал макушку Джины. Она прижалась ближе, и я вздохнул.

К тому времени, как я снова начал смотреть фильм, я был потерян. Что еще хуже, Джина положила руку мне на бедро и медленно потирала мою ногу, продвигаясь к моему пенису.

Я снова поцеловал ее макушку, вдохнул запах ее волос и прошептал: —Если ты продолжишь в том же духе, я стану твердым.—

—Ммм—, сказала она хитро.

Мама Джины, на одном диване и на другом, повернулась, чтобы посмотреть на нас, и я принял свое лучшее невинное лицо. Она улыбнулась, когда увидела, что я обнимаю Джину, и сделала вид, что не замечает. Потом она обернулась и сказала что-то отцу Джины. Он беспечно повернулся и тоже посмотрел, а я в очередной раз сделал вид, что не замечаю. Когда он обернулся, он поцеловал маму Джины и притянул ее к себе. Я внутренне улыбнулся от мысли, что каким-то образом получил одобрение ее родителей.

К сожалению, около тридцати минут в фильме я все еще был потерян. Я уделял больше внимания Джине, чем ильму.

— Сейчас почти полнолуние, — прошептал я Джине на ухо. —Хочешь прогуляться по озеру?—

Она быстро кивнула. Она наклонилась, чтобы прошептать Кендалл, и я увидел, как старшая девочка кивнула и улыбнулась.

Я провел пальцами по телу Джинны, и мы встали. К счастью, ее родители были на другом конце дивана, на котором сидели мои родители. Мы подошли к ним сзади, взявшись за руки, и я наклонился.

—Мы с Джиной собираемся прогуляться. Это нормально?—Я спросил шепотом.

Четыре головы повернулись и посмотрели на нас. Наши мамы делились взглядом, который я не понимал, а потом они обе кивнули нам.

— Джина, убедись, что ты вернешься в хижину к одиннадцати тридцати, — сказал ее отец.

—Папа, у меня нет часов, — сказала она, и я почувствовала панику, грызущую мое сердце.

— Вот малыш, — сказал папа, снимая часы своего летчика, — возьми это. Убедитесь, что вы оба вернулись в разные дома к одиннадцати тридцати.—

— Спасибо, папа, — сказал я, волна облегчения захлестнула меня.

—У вас будет хорошая прогулка, — сказала мама, улыбаясь нам.

Слава Богу, что в темноте она не увидела, как я краснею, или как у меня дергается эрекция под диваном.

—Спасибо, — хором сказали Мы с Джиной.

Сжимая часы моего отца в левой руке, мы вышли из клуба.

Мы прошли половину холма до озера, прежде чем я остановился. Я хотела положить Папины часы себе на запястье. Это был тяжелый стальной Брейтлинг, и я не хотел его потерять. Он был очень большим и висел на моей руке. Было уже десять часов, у нас было всего полтора часа.

Я огляделся, и в свете почти полной луны я не увидел ни души. Большинство, если не все, взрослые были в кино, а все младшие дети были либо в постели, либо с Карен Делозье. Мы с Джиной были одни на озере.

Она растерянно посмотрела на меня, когда я зашевелился позади нее и отвел ее волосы в сторону. Я начал целовать ее плечо и шею, а она глубоко вздохнула и прислонилась ко мне. Я продолжал целоваться, пока не дошел до ее мочки уха, затем игриво прикусил его губами. Я почувствовал, что ее дыхание учащается, и я потянулся, чтобы обнять ее, ложа руки ей на живот.