Летний лагерь свингеров

Глава 655

Отложив книгу, Кендалл открыла второй подарок – жемчужное ожерелье и такие же серьги.

— Сьюзен звонила спросить, нет ли у тебя жемчуга. — сказала Мелисса дочери. — Я сказала ей, что в конце концов ты унаследуешь кое-что от бабушки Фрэнсис, но сейчас у тебя ничего нет.

— О, они прекрасны. — сказала Кендалл.

Мелисса с любовью смотрела, как она примеряет их, а Адам одобрительно кивал.

Затем я открыл свои подарки от Пейтонов: книгу о римской архитектуре и альбом J. Geils Band –Freeze Frame. С этими словами мы с Кендалл обратили внимание на наши подарки друг от друга.

Ее большим подарком от меня был шопинг в магазине Фелиции, но мы решили завернуть одежду – платье и туфли, по крайней мере, и открыть их перед ее семьей.

Кендалл охнула и ахнула, когда открыла коробки и —обнаружила—, что внутри, но мне удалось протащить дополнительный подарок в смесь (с помощью мелиссы, конечно).

Неуверенно взглянув на меня, Кендалл разорвала оберточную бумагу. Потом она открыла черную бархатную коробочку.

— О, Пол. — прошептала она, — они прекрасны.

Я подарил ей пару аметистовых сережек (ее любимый камень). Она тут же сняла жемчужные серьги и надела аметистовые.

— Спасибо. — сказала она, крепко обнимая меня. Потом она крепко поцеловала меня и откинулась на спинку стула, покраснев.

Показав всем новые серьги, она нетерпеливо жестом попросила меня открыть подарки.

Первым был зеленый свитер в темно-синюю полоску. Вторым – маленькая серебряная медаль.

— Это святой Иосиф Купертинский. — объяснила Кендалл.

Я вопросительно посмотрел на нее.

— Он покровитель авиаторов. — сказала она. Потом застенчиво улыбнулась. — Думаю, я хочу, чтобы кто-нибудь присмотрел за тобой.

— Большое спасибо. — сказал я. Я все еще хотел помочь ей преодолеть страх перед полетами, но, по крайней мере, медаль была ее молчаливым одобрением моих полетов.

С этими словами мы убрали остатки оберточной бумаги и налили еще Гоголя. Мы расслабились и поговорили несколько минут, но потом Адам и Мелисса встали.

—Я думаю, мы поднимемся наверх. — сказал Адам.

Мелисса улыбнулась нам, и ее глаза немного отвлеклись от гоголь-моголя.

Еще раз поблагодарив и поздравив с праздником, они поднялись наверх.

Дрю тут же выключил верхний свет. Огни рождественской елки наполнили комнату праздничным сиянием.

Пока Дрю и Шерри тихо целовались, мы с Кендалл делали то же самое. Однако минут через десять-пятнадцать Дрю встал.

— Пойдем, детка. — сказал он Шерри. —Я отвезу тебя домой.

— Но, Дрю, мне не нужно быть дома до одиннадцати.

Я посмотрел на часы: было 8.55.

— Тогда, я думаю, мы должны найти себе какое-нибудь занятие. — сказал Дрю многозначительным тоном.

— Но, Дрю...

Мы с Кендалл посмотрели друг на друга и закатили глаза. Дрю явно хотел уединения – Скаут его отца был идеальным местом, и он, вероятно, хотел дать Кендалл и мне немного уединения. Шерри, однако, не поняла.

— Давай, детка. — настаивал Дрю.

— Но я не хочу домой.

— Тогда нам придется найти занятие получше. — сказал Дрю.

После очередного обмена репликами Шерри наконец поняла, в чем дело. Как только она это сделала, она вскочила с дивана и практически прижалась к Дрю. (Я упоминал, что она скорее привлекательна, чем умна?)

— Я не знаю, где он находит этих девушек. — сказала Кендалл, когда они ушли. — Иногда я удивляюсь, почему его вообще тянуло к Эрин. В конце концов, у нее есть мозги.

— Дрю любит доминировать на поле. — сказал я.

— Без шуток. Я просто волнуюсь, как бы одна из них не забеременела.

— Он не собирается делать ничего глупого.

— Надеюсь, что нет. Но давай не будем говорить о подружках Дрю.

Я вопросительно посмотрел на нее.

— Давай поговорим о твоей девушке. — сказала она. — А именно, обо мне.

— О чем бы ты хотела поговорить? — Застенчиво спросил я.

— О частных подарках. Подожди здесь. Твой у меня в шкафу.

Пока ее не было, я полез в рюкзак и достал четыре маленьких подарка. Вернувшись, она положила подарки и устроилась у меня на коленях. Мы начали страстно целоваться.

Я скользнул руками под свитер к ее груди, обтянутой лифчиком. Ее соски затвердели под моими ладонями. Мы прервали поцелуй, и я приподнял ее свитер. Она сопротивлялась, но я настаивал. Наконец, я стянул свитер через ее голову и отбросил его в сторону. Затем опытным движением расстегнул ее лифчик. Она попыталась прижать его к груди, но я отстранился, и ее тяжелая грудь свободно покачивалась.

Наконец, я притянул ее к себе. Когда мы продолжили целоваться, я ущипнул ее за соски, доводя ее до безумия. Я как раз расстегивал молнию на ее юбке, когда мы услышали, как кто—то спускается по лестнице.

— Это моя мама. — прошипела Кендалл. Она прикрыла свою грудь и принялась искать брошенный свитер.

Я послушно встал, чтобы перехватить Мелиссу, и встретил ее, когда она достигла нижней ступеньки. Она встала на нее, не заходя в подвал.

Ступенька подняла ее голову на добрых восемь дюймов выше моей, и я обнаружил, что смотрю прямо на ее впечатляющую грудь. Она была прототипом груди Кендалл, конечно, но это не то, что привлекло мои глаза: ее оборчатый розовый халат был практически прозрачным. Я видел не только ее соски, но и темный треугольник лобковых волос.

— Наверное, мне следовало надеть что-нибудь более подходящее. — сказала она, проследив за моим взглядом, не моргнув глазом. — но ты видел все, что я могу предложить. Кроме того, мне тоже нравится хвастаться.

Очевидно, она выпила больше гоголь-моголя, чем я предполагал.

— Все в порядке, мам? — Спросила Кендалл. Свитер она нашла недостаточно быстро, поэтому просто одела его. Это была слабая маскировка, но ее мать, казалось, не была склонна обращать на это внимание.

Вместо этого, Мелисса снисходительно улыбнулась. — Все в порядке. — сказала она. — Я просто пришла сказать, что мы идем спать.

— Хорошо, мам. — сказала Кендалл, немного озадаченная. — Спасибо.

— Гоголь-моголь всегда поднимает мне настроение, так что Адам и я собираюсь ... ну... наслаждайтесь Рождественским весельем, если вы понимаете, что я имею в виду. А так как Дрю вернется только после одиннадцати. — продолжила она. — дом будет в вашем полном распоряжении.

— О, хорошо. — сказал я. — Спасибо, что дали нам знать.

— Я знаю, что это особенный вечер для Кендалл. — продолжала Мелисса, — и я не хотела, чтобы она беспокоилась о том, что мы придем и помешаем. Кроме того, я думаю, что у Адама есть... специальный... подарок для меня. — добавила она, но ее слова немного заплетались от алкоголя. — Это моя любимая косметическая процедура.

Я сделал все возможное, чтобы не показать своего удивления, но не думаю, что мне это удалось.

— О, ты знаешь, о чем я говорю. — добавила она, подмигнув и улыбнувшись. Затем ее глаза бессознательно скользнули вниз, к моей промежности. — А Кендалл – счастливица, у тебя с собой целая пушка. Только не забудь предупредить ее, прежде чем он выстрелит ей в глаза. Или на ее лицо! — Она усмехнулась, многозначительно посмотрев на меня.

Я не поверил своим ушам, но кивнул, покраснев.

— А теперь. — сказала она, — я пойду посмотрю, как там моя собственная косметология. Вам двоим будет весело. Не думаю, что мы увидимся, пока ты не вернешься в школу... Итак, с Рождеством и Новым годом. — Затем она обняла меня, а мое лицо почти утонуло в ее сиськах.