Летний лагерь свингеров

Глава 657

При ближайшем рассмотрении это оказался не конверт, а сложенный пергамент с красной восковой печатью.

— Открой. — сказала она, и в ее глазах заплясали искорки предвкушения.

Я сломал печать и развернул пергаментную обертку. В нем лежало несколько сложенных листов тонкого пергамента, исписанных красивым почерком Кендалл. — В чем дело? — Наконец спросил я.

—Прочитай его.

Это было любовное письмо. Закончив читать, я подняла глаза. Потом я отложил пергамент и притянул к себе Кендалл. Ее грудь прижалась к моей груди, и е соски затвердели. Мы страстно целовались, двигаясь вместе, и ее бедра покачивались, когда я толкал ее.

Через несколько минут я обнял ее и подался вперед. Ее ноги обхватили меня за талию, когда я положил ее на пол и возобновил свои толчки.

Наши тела сплелись воедино, и мой член плавно скользил внутри нее. Я не торопился, но, когда почувствовал приближение оргазма, посмотрел на нее, и наши взгляды встретились. Она ласкала мое лицо и молча подталкивала меня, пока я не вошел в нее так глубоко, как только мог, и не кончил в нее.

Когда я открыл глаза, она смотрела на меня с выражением любви и преданности.

Мы не разговаривали.

В этом не было необходимости.

Рождественским утром я проснулся рано. Прошлой ночью я поздно ушел из дома Кендалл, но был полностью сыт и очень, очень счастлив.

Хотя я спал меньше четырех часов, я вскочил с кровати. Я был полон энергии, поэтому начал отжиматься. Потом я сделал приседания. После серии хрустов я повторил цикл. Легкое жжение в мышцах вызвало во мне пьянящее, захватывающее мир чувство.

К тому времени, как проснулись остальные члены моей семьи, я принял душ, оделся и плотно позавтракал (к черту последствия!). Я также приготовил кофе для отца и пожарил английские кексы для мамы и Эрин.

— Боже мой. — сказала Мама, входя в кухню, — что с тобой сегодня?

— Я счастлив. — сказал я, широко разводя руками. — Счастливого Рождества!

— Счастливого Рождества. — сказал папа, входя в кухню. Казалось, он следит за своим носом. — Ты приготовил кофе?

— Горячий черный, свежий. — весело ответил я. Я говорил, как в рекламном ролике, но ничего не мог с собой поделать. Кендалл любила меня, Джина любила меня, и я видел проблеск надежды на мои трехсторонние отношения. Почему бы мне не быть счастливой?

— О-о-о, кексы. — сказала Эрин, входя в кухню.

— Ч масло? — Подсказал я. — Желе? Джемом? Консервы?

Мама с папой только переглянулись и ухмыльнулись моему буйному поведению.

— Почему ты такой веселый сегодня утром? — Спросила Эрин.

— Не спрашивай. — поспешно сказал Папа. — Он сварил кофе, приготовил завтрак и сварил кофе. Давайте не будем отвлекать его.

— Ты дважды сказал «сварил кофе», папа. — сказала Эрин.

— Неужели? Я не заметил. — ответил папа, улыбаясь, чтобы показать ей, что ее подставили.

Она театрально закатила глаза.

— Я так понимаю, с Кендалл вчера все прошло хорошо? — Тихо спросила мама, когда мы с ней направились в гостиную.

Я кивнул. Я уверен, что моя улыбка была глупой.

Мама, очевидно, так и думала. Она смущенно улыбнулась и обняла меня за талию. — Хорошо. — только и сказала она. Потом оглянулась через плечо. — Пошли. Я готова открыть подарки.

— Да, дорогая. — отозвался папа из кухни.

Затем Эрин удивленно вскрикнула.

Через мгновение они появились: папа нес Эрин на плече. Ему даже удалось схватить кружку с дымящимся кофе.

— Папа! — Взвизгнула Эрин.

— Куда мы положили этот мешок с углем, дорогая? — он спросил маму.

Мы с мамой только покачали головами и усмехнулись.

Через мгновение папа опустил Эрин и сел рядом с мамой на диван. Мы с Эрин плюхнулись на пол возле рождественской елки.

В моей семье не было традиций в отношении подарков. Когда мы с Эрин были моложе, нам приходилось по очереди открывать подарки (чтобы избежать драк), но с тех пор, как мы повзрослели, никто из нас не испытывал желания ссориться из-за того, чья была очередь. Следовательно, наши рождественские утра стали намного более приятными, не говоря уже о более неформальных.

И, несмотря на наши поддразнивания, мама упорно продолжала верить в Санта-Клауса. Поэтому у нас всегда было много подарков, завернутых в красную бумагу Санта-Клауса, с открытками, на которых было написано «от С. Клауса, Северный полюс». Даже несмотря на то, что мы доставляли маме много хлопот из-за подарков Санты – папа даже называл ее «Миссис Клаус», мы все равно наслаждались ими.

Пока мама с папой смотрели, мы с Эрин рассортировали подарки и сложили их стопками. Потом мы начали открывать их. Мы шли не по порядку, но не торопились и старались обращать внимание на то, что открывали другие.

Эрин и я получили обычный ассортимент одежды, музыки и гаджетов, которые каждый подросток просто обязан иметь. Большой подарок моих родителей семье был цветной телевизор. Их большим подарком мне была пара лыж «Россиньоль», лыжные ботинки «Ланге» и причудливый лыжный костюм гор – «Текс».

Затем мама и папа улыбнулись друг другу и принесли подарок Эрин. Это была маленькая коробочка, так что я решил, что это драгоценности. Когда Эрин открыла ее, она ахнула от удивления, а затем посмотрела на наших родителей, разинув рот.

Они только усмехнулись.

— Кажется, она наконец потеряла дар речи. — сказал папа маме.

— Что там? — В конце концов спросил я.

Она подняла пару ключей.

Автомобильный ключ.

Затем она снова посмотрела на наших родителей с выражением, полным невысказанных вопросов. Она улыбнулась от уха до уха, когда папа кивнул. В мгновение ока она вылетела на улицу, не обращая внимания на холод, а ее светлый хвостик развевался позади нее. Остальные последовали за ней более спокойным шагом. На подъездной дорожке Эрин стояла, глядя на свою новую машину, синюю «Хонду-Аккорд» 1979 года выпуска.

Где-то ночью мама с папой вытащили машину из тайника и припарковали ее на подъездной дорожке с большим красным бантом. Они сделали это после того, как я вернулся домой и лег спать, потому что «Хонды» точно не было, когда я подъехал.

Как только я подумал об этом, я вспомнил, что мама была необычно быстрой, чтобы ответить, когда я постучал в дверь их спальни и тихо объявил о своем возвращении (в 1:20 утра). Думаю, они ждали, когда я вернусь домой, прежде чем отважились забрать машину Эрин.

К счастью, они слишком наслаждались реакцией Эрин, чтобы расстраиваться из-за меня, но я все же подошел поближе к маме и извинился за то, что вернулся домой так поздно. Она приняла мои извинения, обняв меня за талию. Я благодарно обнял ее в ответ.

Остаток утра мы провели, наслаждаясь собой и нашими новыми подарками. Я примерил одежду – большинство были мне впору, хотя некоторая была слишком большой, что я счел хорошим знаком. Эрин, однако, сидела в машине с работающим двигателем и обогревателем.

Она установила все переключатели на местные станции. Она узнала, как работают дворники. Она поиграла с аварийными мигалками. Она... ну, вы поняли картину.

Когда мама, наконец, сказала ей вернуться в дом, она улыбалась от уха до уха.

Позже в тот же день мы отправились в дом Коултеров на рождественский ужин. Мама и Эрин готовили все утро и весь день, и когда мы приехали, Джина встретила меня с миской в руке. Она быстро поцеловала меня и вернулась на кухню.

Мы с папой принесли подарки для Сошников и разложили их под елкой.

После ужина мы расслабились в гостиной. Эрин и Лия (которая позеленела от зависти, увидев машину Эрин) были нашими официальными эльфами, раздавая всем подарки.