Летний лагерь свингеров

Глава 735

Когда погода потеплела, я пришел к выводу, что весна – прекрасное время, чтобы быть парнем в кампусе колледжа. Футболки и топы заменили рубашки с длинными рукавами. Короткие юбки и еще более короткие шорты заменили джинсы и брюки. Оголились руки, ноги и стало видно ложбинку между ними.

Мой загар исчез, но Рэн все еще дразнила меня по этому поводу (— Что ты делал в Южной Каролине, что загорел там? —). Она вернулась с весенних каникул вся загорелая, так что точно знала, чем я занимался в Южной Каролине. Загар Кристи от серфинга стал глубже и насыщенней, подчеркивая ее светлые волосы и ярко-голубые глаза. Даже Кендалл загорела лучше меня, несмотря на свой белый цвет лица.

Кендалл, Эбби, Трип и я провели пару дней в бассейне UT, но также поступили сотни других студентов. Мы быстро решили, что лучше проведем время в доме Эбби, так как там был прекрасный бассейн. Так что я принялся за загар (с солнцезащитным кремом), и проводил время за чтением лекций по английскому, за решением задач по математике или за десятком других дел, которые требовали мои преподаватели.

Время у бассейна было приятным, но так как я обычно делал школьную работу, это не было так расслабляюще, как моделирование. Когда я позировал для занятий Шивон, мой разум был свободен. К сожалению, Кендалл наскучила работа моделью, и она чувствовала, что могла бы проводить время лучше, читая или делая школьную работу.

Мы с Рэн устроились поудобнее и разговаривали не меньше, чем флиртовали. У нас все еще было скрытое взаимное влечение, но ни один из нас не демонстрировал его. Кристи и я проводили время вместе на нашей скамейке, которая была еще одним источником расслабления. С ней было легко, и когда она не радостно болтала, она была хорошим слушателем.

Большую часть времени мы проводили за рисованием, что меня вполне устраивало. Я даже попросил ее дать мне советы по рисованию людей, хотя я помнил основы из класса искусств средней школы. Я знал, что у меня никогда не будет ее ловких прикосновений, но я мог видеть определенные улучшения, когда листал свои эскизы.

Со своей стороны, Кристи попросила меня показать ей, как рисовать здания. У нее были базовые навыки, но ее рука была более свободной, чем моя, и менее точной. Ее глаза тоже видели вещи по-другому: там, где я видел прямые линии и геометрические фигуры, она видела цвета, и оттенки света и тьмы. Несколькими нежными движениями карандаша она могла изменить эмоции рисунка, но не могла легко передать красоту симметрии и классических пропорций греческого храма.

Я не раз посмеивался над этим, но потом подумал о своих рисунках людей. Я мог вдохнуть жизнь в сложный фасад боз-арта, но я не мог передать простые выражения лица. Люди на моих рисунках были чопорными и неподвижными, совсем не похожими на тех, кто наполнял альбом Кристи жизнью. Думаю, она восхищалась моим талантом так же, как я восхищался ее талантом. У нее был дар, который я мог только распознать, но никогда не имитировать. Но я понял, что у меня есть и неподражаемый дар. Я не мог этого объяснить, но я видел «правильность» или «неправильность» здания с первого взгляда.

— То же самое я делаю с рисунками людей. — сказала Кристи. — Я тоже не могу объяснить, но я могу просто посмотреть на набросок, и он либо «правильный», либо «неправильный». Но проблема в том, что я не могу объяснить, что в этом «не так», или сказать кому-то, как это сделать правильно. Шивон это умеет, и это делает ее таким замечательным преподавателем. Я узнала от нее больше, чем за всю школу.

Я кивнул.

— Нобу мог бы сделать то же самое. — задумчиво произнесла Кристи, — но только не с рисунками людей или зданий. Он просто умел смотреть... наверное, на весь мир. — Она пожала плечами. — Он видел красоту в чем угодно. Думаю, именно поэтому мне так нравится буддизм. Это больше способ по-другому смотреть на вещи, чем настоящая религия.

— Поэтому ты не видишь проблемы в том, чтобы быть буддистом-католиком? — Спросил я скорее шутливо, чем серьезно.

— Абсолютно. — сказала она, принимая меня всерьез, — хотя Саймон думает, что я сумасшедшая. Он атеист, что я считаю безумием. Это еще одна причина, по которой он не нравится моему отцу. — Внезапно она склонила голову набок и внимательно посмотрела на меня. — А кто ты?

— В смысле?

— Ты протестант? Атеист? Или еще кто?

Я пожал плечами. — Я никогда об этом не думал. В смысле, я не ходил в церковь, когда рос. Я верю в Бога и все такое, но, наверное, я не очень религиозен.

— Почему бы и нет? Разве ты не хочешь во что-то верить?

Я снова пожал плечами. — Думаю, я верю в себя. Да, Бог, вероятно, имел некоторое отношение к тому, каким я стал, но он дал мне свободу воли, не так ли?

— Да. — сказала она почти торжественно.

— Так что, если Бог не контролирует мои действия…

— Он так не поступает.

— ...полагаю, я несу ответственность за то, что делаю. Как бы мне не хотелось иногда в этом признаваться. — добавил я вполголоса. Я попытался разобраться в своих чувствах к Богу, но потом пожал плечами. — Думаю, я не слишком много об этом думаю.

— Ты должен как-нибудь пойти со мной к мессе. — сказала она. — Думаю, тебе понравится. Я не очень часто хожу туда, но мне очень нравится освящение. Это... мирно... и я чувствую себя так близко к Богу.

— Тогда почему ты не часто туда ходишь?

— Одна из вещей, которые мне никогда не нравились в Католической Церкви – это то, что мне нужен священник, чтобы говорить с Богом. Если Бог любит каждого из нас – а я знаю, что любит, тогда я смогу говорить с ним, когда захочу. — Она наклонилась в сторону. — Только не говори об этом моему отцу. Или моему брату Гарри, если уж на то пошло. — Она закатила глаза. Затем она усмехнулась, а в ее глазах плясали веселые огоньки. — Я также никогда не была неравнодушна к теме «никакого секса до брака». — Она рассмеялась, увидев выражение моего лица. — Только не говори об этом моему отцу.

— О, не буду. — сказал я, стараясь не рассмеяться.

Когда мы вернулись к рисованию, мое воображение блуждало. Неудивительно, что я подумал о Рэн и Кристи, ласкающих друг друга мягкими губами и настойчивыми пальцами. К счастью, мой блокнот скрывал мой стояк, но прошло много времени, прежде чем я смог достаточно хорошо сосредоточиться, чтобы закончить рисунок.