Летний лагерь свингеров

Глава 647

Следующий час мы провели в безумном сексе. Мы трахались на полу. Мы трахались на столе. Мы трахались у стены. Мы трахались в самом магазине. Мы даже трахались на холодном стекле переднего окна, и видели, как машины проносились мимо по улице. Если бы кто-нибудь посмотрел, то увидел бы идеальные сиськи Фелиции, прижатые к зеркальному стеклу, когда я трахал ее сзади.

Она кончила дважды: один раз, когда я наклонил ее над прилавком и трахал сзади, и мои пальцы были заняты ее клитором; второй раз, когда она скакала на мне в центре магазина, и ее клитор терся о основание моего члена.

Наконец, я перевернул ее на спину и начал страстно входить в нее, намереваясь кончить.

— Кончи в меня. — настаивала она, приподнимая бедра и прижимаясь ко мне.

Меньше чем через минуту я погрузил свой член в ее расплавленную киску, а затем замер. Ее киска сжалась вокруг моего члена, ее тренированные мышцы ритмично сжимали меня. Я кончил с громким звуком, застонав, когда моя сперма омыл ее влагалище.

— О Боже. — выдохнула она. —Я чувствую это.

Задыхаясь, я упал на нее, когда мой оргазм утих.

— О боже. — снова и снова шептала она, обхватив меня руками и ногами. — Мне нравится это чувство, когда ты кончаешь в меня. Это похоже на... любовь. — С этими словами она начала покрывать нежными поцелуями мое плечо, а ее дыхание нежно щекотало мою кожу.

Незадолго до полуночи мы собрали свою одежду и оделись. Затем мы навели порядок на столе управляющего и переставили вешалки с одеждой, которые в пылу страсти сбили.

Когда мы закончили, я пошел в ванную. Я посмотрел на себя в зеркало. К несчастью, я был в беспорядке. Я заправил рубашку, провел пальцами по волосам, надеясь, что запах секса не слишком силен.

Когда я вышел, Фелиция посмотрела на меня. Может, иногда я и не очень соображал, но я знал, что она задумала. Я ничего не сказал, но мой неодобрительный взгляд говорил о многом. Она увидела выражение моего лица и смущенно вытерла нос.

—Итак. — спросила она, меняя тему разговора, — не хочешь как-нибудь снова встретиться? Может, завтра вечером? Я могу приготовить тебе.

— Я не могу. — сказал я. — Мне нужно встретиться с... другом... в аэропорту.

—О... Окей.

— Может, как-нибудь в другой раз. — сказал я.

—Может быть, в другой раз.

Я чувствовал себя виноватым. А еще больше я чувствовал себя подлецом.

—Я знала, что это не сработает. — сказала она.

— Позвони мне как-нибудь. — предложил я. Потом мысленно пнул себя. — Я имею в виду, когда я вернусь в колледж.

Она подняла голову, а ее темные глаза были полны вопросов.

—Я очень занят до конца года. Я имею в виду, что собираюсь в Чаттанугу на Сочельник. — объяснил я. — а потом моя семья уезжает в отпуск на следующий день после Рождества. Как только мы вернемся, я отправлюсь в школу. — закончил я.

— Это круто. — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал отстраненно.

— Ну. — сказал я после неловкого молчания, — думаю, мне пора идти.

— Пол? — вдруг спросила она.

Я обернулся.

Она с тоской посмотрела на меня. — Неважно. — тихо сказала она. — Думаю, нам лучше запереть дверь.

Когда мы вышли из магазина, я поцеловал ее. Я мог бы сказать, что она хотела большего, тем более, что она, вероятно, была возбуждена от кокаина, но я просто поцеловал ее в щечку.

Я придержал дверь, пока она садилась в машину. Потом я сел в джип и завел двигатель. Я подождал, пока она заведет машину, и только потом сдал назад. Когда я помахал ей на прощание, она помахала в ответ. Выражение ее лица было трудно понять, но она не выглядела счастливой.

Она хотела больше, чем я мог дать, но я не должен был позволять всему зайти так далеко. И я не мог переступить через себя. Когда я ехал домой, мои мысли были в хаосе, и у меня было неприятное чувство, что «без обязательств» было разными понятиями для нас обоих.

***

Проснувшись на следующее утро, я начал думать о Фелиции. Чем больше я думал об этом, тем больше убеждал себя, что секс с ней был плохой идеей. Она была невероятно сексуальна, но мне не нужна была проницательность Кендалл, чтобы понять, насколько она уязвима, не говоря уже о том, как изголодалась по любви и привязанности.

К сожалению, она мне искренне нравилась. Думаю, она взывала к моей защитной натуре. Хуже того, меня определенно влекло к ней. От одной мысли о ней у меня по утрам встает, требуя внимания.

Конечно, я знал разницу между любовью и похотью и не любил Фелицию. Кроме того, в моей жизни было немало красивых женщин, поэтому я провел пару минут, гадая, почему я вожделею ее. Она была красива, но ее красота сопровождалась рядом проблем, на которые я не мог найти ответа. Но ее тело...

При одной мысли о ее теле – груди, заднице, губах, мне захотелось увидеть ее снова. Я молча признался, что хочу ее трахнуть. Однако, начав поглаживать свой стояк, я заставил себя думать о ком-то другом.

Сначала я представил себе Кендалл, которая лежала на спине, ее гладкую киску, распростертую передо мной. Потом я представил, как Джина сосет мой член и занимается с ним любовью. Я прокрутил в голове несколько сцен, которые помнил, но продолжил возвращаться к мыслям Фелиции.

В моих фантазиях сексуальная блондинка умоляла меня трахнуть ее, войти в нее. Я представил, ее идеальную грудь, когда она ложится на спину. Я представил, как они подпрыгивали, когда я трахал ее. Я представил себе ее соски, розовые и твердые, жаждущие, чтобы их пососали. Пока сцены с Фелицией крутились в моем слишком активном воображении, я гладила свой член, а моя рука размывалась от скорости.

Когда я кончил, я сделал это так сильно, что моя сперма проскочила по салфетке и попала мне на грудь. Я лежал, задыхаясь от силы моего оргазма, но я чувствовал себя более виноватым, чем когда-либо.

Я должен был что-то сделать, чтобы выбросить Фелицию из головы!

Большую часть утра я работал над рождественским подарком для Сьюзен. К счастью, мой проект включал в себя более чем достаточную концентрацию, чтобы отогнать грезы о Фелиции и ее соблазнительном теле.

Перед обедом папа спросил, не хочу ли я слетать в Южную Каролину за Сьюзен (она ночевала у нас, а на следующий день улетала в Техас).

Я показал папе, что делаю, и он понял, почему я отказался от полета. Потом посмотрел на мою работу и одобрительно присвистнул.

— Я и не знал, что ты так хорошо рисуешь, сынок. — сказал он.

Я почувствовал, как краснею.

— Я серьезно. Это действительно хорошо. Это с фотографии?

— Не настоящей. — сказал я.

Он нахмурился.

—У меня тут все фотографии. — сказал я, постукивая себя по виску. — Если я ее и видел, то просто запомнил.

К моему удивлению, он рассмеялся. —Хотел бы я как-нибудь посмотреть слайд-шоу с этими фотографиями. — сказал он, все еще посмеиваясь. —Но я не думаю, что смогу выдержать такое волнение! — Смеясь над собственным юмором, он схватил солнечные очки и бейсболку.

Закончив рисунок, я держал его на расстоянии вытянутой руки и изучал. Меня всегда удивляло, как много деталей я могу вспомнить, и рисунок Сьюзен ничем не отличался. В своей голове я просто видел общий образ. Когда у меня было время изучить сам рисунок, сотни мелочей объединялись, чтобы он казался мне «правильным».

Критически осмотрев свою работу, я кое-что исправил и добавил пару деталей. Наконец я расписался в углу и добавил дату.

Мама помогла мне найти картонный тюбик и показала на оберточную бумагу. Мне нужно было завернуть еще с дюжину подарков, поэтому я провел два часа, сгорбившись над кофейным столиком в гостиной.

Упаковка подарков – приобретенное умение, а я его не приобрел, но я хорошо поработал, так что не думаю, что кто-то будет жаловаться.

Позже позвонила Элизабет и сказала, что они с Лией заедут за мной, чтобы встретить Джину в аэропорту.