Летний лагерь свингеров

Глава 181

После обеда мы с Джиной расположились на дальнем берегу озера, на мелководье. Дети Нолана, их звали Алан и Клара, отправились играть в клуб, так что мы были почти одни. Большинство других загорающих, включая наши семьи, были на склоне холма озера.

К сожалению, моя интенсивная утренняя тренировка давала о себе знать, у меня все болело. Я привык к тяжелым тренировкам, но не знаю, что на меня нашло тем утром. Ногти болят. Волосы болят. Думаю, даже зубы болят, по крайней мере, от сочувствия.

Я застонал, когда перевернулся, и Джина приоткрыла веко, глядя на меня со смесью любопытства и сочувствия.

—У меня была тяжелая тренировка этим утром, — сказал я в качестве объяснения.

— Преследовал меня по озеру, я полагаю?—

Я бы ухмыльнулся, но был уверен, что это тоже будет больно.

—Бедный ребенок,— сказала она мягко.

Я старался выглядеть как можно более жалким, но она только хихикала. Когда я все еще не улыбался, она сжалилась надо мной.

— Ты хочешь, чтобы я помассировала твои плечи?— спросила она заботливо.

— А ты сможешь?—

Она кивнула, а глаза ее сверкнули.

—Боже, это было бы здорово.—

Она повернулась и потянулась за маслом для загара. Я тайком взглянул на озеро, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас слишком много внимания, а затем оглянулся на Джину. Она моргнула, когда я заметил, что она тоже смотрит на озеро. Мы улыбнулись друг другу заговорщической улыбкой, и она налила немного масла в ладонь.

—Просто лежи и расслабься, — сказала она. — И я сделаю все, что смогу.—

Я сложил руки под подбородком и сделал, как было велено. Она потерла ладони, чтобы намазать масло, и оно издало скользкий звук, который напомнил мне ... Ну, скажем так, я был рад, что лежал лицом вниз. Когда я оглянулся назад, я ясно увидел, что Джина думала о том же. Мы улыбнулись друг другу, и она подошла ко мне.

Я вздрогнул, когда ее пальцы впервые коснулись моих плеч, но быстро расслабился, когда она начала разминать мои узловатые мышцы. Я не отличал хороший массаж от удара по руке, но то, что она делала, было чудесно. Я застонал, когда она схватила меня и потрудилась над моими мышцами.

—Ты в порядке?— быстро спросила она.

—Боже. Да, — прошипел я. —Это замечательное чувство. Не останавливайся.—

Ее руки скользнули по моей спине. Сначала ее прикосновение было мягким и теплым. Но после того как я начала вздыхать от удовольствия, ее движения стали сильными и уверенными.

— Если бы я не любил тебя раньше, — сказала я, опустив голову, — я бы точно полюбил тебя сейчас.—

Она двигалась вниз по моей пояснице, чтобы моя спина расслабилась. Большими пальцами она массировала мои больные мышцы. Со стоном я почувствовал, как напряжение выодит из моего тела.

— Ты такой твердый, — тихо сказала она.

—Хм?—

— В прошлом году ты не был таким.—

Как будто я не знаю, каким пухлым я был в прошлом году, подумал я кисло.

— Ну вот, ты весь твердый.—Ее руки работали на верхней части моих ягодиц, а затем вернулись к моей спине. — И сильный.—

Я кивнул.

—Я знаю, что ты не хочешь говорить об этом, но ты выглядишь очень хорошо.—

— Это нормально говорить об этом, — сказал я, оглядываясь через плечо. — Просто многие говорили мне, как сильно ты изменился. Но на самом деле я не изменился. Не та часть, которая имеет значение, во всяком случае, часть внутри.—Я перевернулся на бок и посмотрел на нее.

Она отдернула руки назад.

— Только снаружи все по-другому. — Я постучал себя по груди. —Здесь я все тот же самый парень. Я, может быть, немного старше, и я сделал несколько ошибок.— Я не хотел думать о том, сколько ошибок я совершил, хотя и не думал, что Эми была одной из них. —Но внутри, это только я.—

Она посмотрела на меня и кивнула, ее глаза смягчились.

—Я имею в виду, я все еще волнуюсь и счастлив, или мне грустно и страшно. Я все еще беспокоюсь о том, сколько я вешу, и о миллионах других вещей. И я все тот же парень, который влюблен в тебя.—

Она покраснела и опустила глаза.

— Значит, я не изменился, — сказал я. — Мое тело изменилось, но я не изменился. Я все еще я. И я все еще люблю тебя.—

Она замолчала на мгновение, явно ошеломленная интенсивностью моей реакции.

Я сел и притянул ее руки к своим. Я ждал, когда она поднимет глаза, и когда она это сделала, я посмотрел ей в глаза. —Что бы ни случилось...— Я знал, что произойдет, но не хотел об этом думать. —Я хочу, чтобы ты кое-что знала.—

Она сглотнула и кивнула.

—Я всегда буду любить тебя. Ничто этого не изменит. Ничего.—

На мгновение она не шелохнулась, и я запаниковал. Внезапно ее глаза наполнились слезами, и она практически бросилась на меня. Я откинулся назад с силой, с которой ее тело врезалось в меня, и мы оказались в траве. Все ее тело было на моем, и хотя я был ошеломлен, я чувствовал себя прекрасно. Я удивленно посмотрел на нее, и она крепко поцеловала меня.

—Я люблю тебя, я люблю тебя… — повторяла она снова и снова, целуя меня каждый раз.

***

Сьюзан вернулась в лагерь поздно вечером. Моя семья и семья Джины в тот вечер устроили большой ужин в доме Сьюзан. Пока женщины готовили ужин, папа, Мистер Колтер (он настоял, чтобы я называл его Крисом) и я сидели в гостиной и расслаблялись. Было немного странно сидеть с ними, но я чувствовал себя взрослым. Они выпили по пиву, а я выпил Кока-Колы.

Как только ужин был готов, мы все сели в столовой Сьюзан. Она положила два дополнительных листа на стол, и откуда-то появились четыре стула, так что даже с десятью из нас нам было удобно. Сьюзан открыла пару бутылок вина за ужином, и мы все выпили. Мы с Джиной выпили по стакану, в то время как Эрин и Лия выпили только полстакана, но я могу сказать, что они чувствовали себя зрелыми.

После ужина Джина робко достала маленькую коробочку, обернутую яркой бумагой. Она вручила мне подарок, и разговор замер, так как все смотрели на меня с ожиданием. Я старался не краснеть, но, судя по выражениям вокруг, мне это не удалось. Я разорвал бумагу и открыл коробку-внутри было серебряное ожерелье.

Внезапно я понял, что имела в виду Джина, когда сказала, что это может не подойти. Со всей практикой борьбы и тренировками моя шея была немного больше, чем годом ранее. Я молча молился, чтобы цепь была достаточно длинной.

— Хочешь, чтобы я надела его на тебя?— Тихо спросила Джина.

Я кивнул, и она потянулась цепочка. Я потянулся за ней, и моя рука опустилась на ее руку. Мы оба покраснели, и она нервно хихикнула. Я улыбнулся так успокаивающе, как только мог, и убрал руку. Я наклонился, и она положила холодный металл мне на шею. Он был достаточно длинным, поэтому она застегнула его спереди, а затем скользнула застежкой вокруг моей шеи.

— Это рисунок Фигаро Три плюс один, — сказала она.

Что бы это ни значило, подумал я. Вместо того, чтобы спросить, я посмотрел на нее и улыбнулся.

—С Днем рождения, — прошептала она. Она быстро поцеловала меня в губы, а затем отошла назад, снова покраснев.

Мы посмотрели на улыбающиеся и снисходительные лица вокруг нас, и я уверен, что Джина была так же смущена, как и я. К моему удивлению, я подняла глаза и увидела, что не только мама и Сьюзан, но и Элизабет и Кара смотрят на меня и улыбаются. К счастью, разговор быстро возобновился.

Эрин и Лия бросились искать Триш, но остальные сидели за столом и разговаривали около часа. Я был в оцепенении и почти ничего не помнил. Через некоторое время Кара вернулась в свою хижину, и мы с Джиной решили прогуляться по озеру. Тот факт, что все дети их бросили, не беспокоил ни родителей, ни Сьюзан, так что я не задумывалась об этом дважды.

Уже начинало темнеть, когда мы с Джиной достигли берега озера. Плот подплыл близко к краю, и мы просто ступили на него. Я хорошо оттолкнулся, и мы поплыли к центру озера.

Я планировал поговорить с Джиной той ночью, но как только я открыл рот, чтобы заговорить, она поцеловала меня. Моя тщательно выверенная решимость рухнула, и я потерялся в ее губах. Мы опустились на еще теплое полотно плота и легли очень близко друг к другу. Она перевернулась на спину и прижала меня к себе.

Наши губы снова встретились, и я забыл все, что хотела сказать. Я тщательно репетировал слова в голове, и они улетели, как одуванчик на ветру.

Я положил руку ей на живот, чтобы успокоиться, но она поднесла ее к правой груди. Ее сосок быстро затвердел под моей ладонью, и она застонала мне в рот. Мой член мгновенно встал, натыкаясь на ее бедро, когда она стояла рядом со мной. Я отстранился и посмотрел на нее в сумерках. В глубине души я знал, что она самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, и я не мог причинить ей боль. Я просто не мог этого сделать.

Когда мы прервали поцелуй, она подняла руку. Я перевел взгляд с ее лица на браслет и обратно.

—Это был мой любимый подарок на день рождения, — сказала она.

Я улыбнулась и потрогала серебряную цепочку на шее. —А это мое.—

—Мой второй любимый подарок на день рождения тоже был довольно хорош. Думаю, тебе понравится.—

—О? Тебе придется показать его мне.—

Она отрицательно покачала головой.

Я посмотрел на нее в недоумении.

—Это не то, что я могу тебе показать.—

Я нахмурился, мое замешательство усилилось.

—В мой день рождения мама повела меня к врачу.—

Доктор? А? Она заболела? Надеюсь, я не выглядел такой озадаченной, как на самом деле.

—Врач…— сказала она интригующе.

А потом меня осенило. Мои глаза широко раскрылись.

Она усмехнулась.

—Ты…—

—На таблетках, — сказала она, заканчивая мою мысль.

Я посмотрел на нее и моргнул, не доверяя себе говорить.

— Я хочу, чтобы ты был тем самым, — тихо сказала она, гладя меня по щеке.

Это был злой поворот судьбы, который заставил две вещи произойти одновременно — одна головка опухла, а другая была в панике. Я глубоко поцеловал ее и почувствовал, как она выгнула спину.

Так началась война гормонов против этики. Честно говоря, я не знал, кто победит.